Когда мы говорим «вера», мы подразумеваем веру в Личностного Бога.

Понятие веры и ее источник

Когда мы говорим о вере, мы должны определиться в емкости этого понятия. Каждый из нас вкладывает в это слово свои представления. Когда мы, христиане, говорим «вера», мы подразумеваем веру в Личностного Бога. Не всякий может четко сформулировать свое понимание Личностного Бога, но интуитивно мы ясно осознаем, о Ком идет речь, и во что мы верим.

Вера – неотъемлемая часть человеческого бытия. Мы можем говорить о неком изначальном религиозном органе человека, который побуждает верить. Этот орган присущ всякому, независимо от расы и  нации.

Вот пример из недавнего прошлого. Одной из главных целей Советской власти было искоренение веры любой ценой. В противоположность вере в Бога эта власть поставила веру в человека и объективное научное знание. И на закате этой империи, во время ее развала мы наблюдаем колоссальный интерес советских людей к вере, причем не только среди молодого поколения, но и среди представителей научной элиты и партийных верхов.

Таким образом, религиозный орган можно загнать в угол, забыть о нем, но он есть, и при соответствующих условиях начинает беспокоить человека. Источником веры не являются знания, полученные в семье, школе, университете. Вера заложена в природе человека, она неотъемлемая часть его субстанции, и искоренить ее невозможно, потому человек всегда верил, верит, и будет верить.

Вера и нравственность

Понятия веры и нравственности, безусловно, связанны, хотя чаще мы слышим обратное суждение. Сторонники разделения этих понятий часто аргументируют тем, что есть много неверующих высоконравственных людей. В качестве примера можно привести многих коммунистов, которые были честными и порядочными людьми. В данном случае нам необходимо определиться с тем, что мы понимаем под словом нравственность. Одно дело – говорить о дисциплинированном гражданине, хорошем семьянине, человеке, примерном во всех отношениях. Но христианство понимает нравственность гораздо глубже. Нравственный человек – не тот, кто не убивал, не воровал, не обманывал и т. д., но тот, кто об этих безнравственных вещах никогда не задумывался. Если в человеке есть хоть одна такая мысль, то он, по определению, не может быть высоконравственным.

Другой пример: человек может совершить массу нравственных поступков, но во имя удовлетворения своего тщеславия и гордости. Это тоже безнравственно с точки зрения христианства. Человек должен стремиться быть нравственным не для того, чтобы общество чувствовало себя комфортно, не для того, чтобы это было залогом прекрасного будущего в Раю, но потому, что безнравственным он быть не может, как существо созданное Богом. Человек должен определять степень своей нравственности не в сравнении с людьми, которые его окружают, а в сравнении с высшим идеалом, с Богом. А мотивацией поступков человека по отношению к Богу и ближнему должна быть только любовь.

Вера и Апсуара

Говоря о вере, нравственности, мы не можем не коснуться морально-этического кодекса абхазов Апсуара. Объединяющим началом абхазского этноса должна быть не религия, а Апсуара. Но это не означает, что религиозный принцип будет отсутствовать. Христианство – это религия, а Апсуара – это морально-этические принципы, большинство из которых были созданы под влиянием христианства. Это разные плоскости.

Ничего не мешает быть христианином и при этом следовать Апсуара. Более того, Апсуара стала ослабевать тогда, когда мы стали терять веру. Религия намного выше, чем этика. Я всегда выступал против тех, кто пытался превратить Апсуара в особую религию абхазов. Но я против и тех, кто пытается сделать христианство или ислам государственной идеологией нашего государства. Вера в Бога – это сакраментальная вещь, и никому не дано право заставлять других верить. Сделать веру государственной идеологией это значит, с одной стороны, дать возможность государству требовать от граждан верить, хотят они того или не хотят, и, с другой стороны, самим гражданам формально относиться к своей вере, потому что она не исходит от глубинных переживаний человеком Бога. Такие теплохладные носители веры опаснее, чем неверующие люди.

Иеромонах Дорофей (Дбар)