В первое воскресенье Великого Поста празднуется торжество Православия. Мы вспоминаем событие, связанное с окончательным утверждением почитания святых икон в рамках Христианской Церкви. В VIII–IX веках Церковь будоражила ересь «иконоборчества». Целое движение людей православного исповедания во главе с несколькими императорами выступали за удаление икон, росписей и скульптур из христианских храмов. Они полагали, что поклонение изображениям святых является идолопоклонством. Защитники же почитания икон говорили, что они не поклоняются самим предметам, на которых изображены святые, а через поклонение наглядным образам святых на иконах, они возносят свое поклонение к первообразам, т.е. к самим святым. Поклонение иконам, кроме того, это не только воздаяние почтения изображенным на них святым лицам, но и средство приобщения к благодати, энергии Бога. Тема почитания икон непростая…

Повторный всплеск «иконоборчества» мы будем иметь в виде Реформации, когда протестанты вновь вынесут из христианских храмов многих европейских стран иконы, и лишат стены протестантских церквей росписей.

Иконоборчество повлекло за собой и уничтожение останков святых и других вещей, как недопустимых для христиан предметов почитания. Очевидно, эта крайность была спровоцирована другой крайностью — в отношении почитания мощей святых и различных предметов, принадлежавшим им при жизни. Аналогичный процесс мы наблюдаем сегодня и в нашей, современной христианской жизни. Например, когда мы видим, как выносят в центр  православного храма диван, на котором сидел прославленный святой Иоанн, митрополит Шанхайский, или когда паломникам в Дивеевской обители предлагают поклониться и облобызать тяпку (мотыгу) преподобного Серафима Саровского.

В день торжества Православия после Божественной Литургии совершается литания (шествие) с иконами. Существуют две традиции совершения этой процессии. Согласно традиции Александрийской и Иерусалимской Церквей, шествие с иконами совершается внутри храма. По традиции же Константинопольской Церкви крестный ход с иконами совершается вокруг самого храма.

В 2007 году, когда я прибыл в Грецию в монастырь святых Рафаила, Николая и Ирины, митрополит Димитрий повез меня в город Поликастру в день торжества Православия. После Божественной Литургии все духовенство во главе с митрополитом вышло из храма с иконами для совершения литании. Процессию возглавлял духовой оркестр (который является неотъемлемой частью всех церковных шествий в Греции), по сторонам духовенство сопровождали солдаты с опущенными вниз стволами автоматов. Это было мое первое участие в крестном ходе в православной Элладе, и оно оставило в моей памяти неизгладимые впечатления. Тот день запомнился мне и по другой причине. Тогда, в день торжества Православия, я впервые, после шести лет пребывания в священном сане, принял участие в архиерейском богослужении. Митрополиту Димитрию в храме Поликастры сослужил находившийся на покое митрополит Андинойский Пантелеймон (Александрийский Патриархат), долгое время бывший миссионером в Африке. Должен сказать, что меня поразила простота и доступность этих архиереев. Они служили, как и большинство греческих митрополитов, без «армии» иподиаконов и диаконов, без всевозможных торжественных церемоний облачения в архиерейские одеяния. Еще одна интересная деталь: все греческие архиереи (митрополиты и епископы) во время всех богослужений стоят, за исключением моментов, когда они должны совершать Евхаристию (Литургию) в храме с народом. Причем архиерейский трон стоит не в самом центре храма, как мы привыкли это видеть, а сбоку. Да, архиереи в Элладской Православной Церкви избираются на свои кафедры пожизненно, либо до их ухода на пенсию. Перевод епископа или митрополита из одной епархии в другую невозможен, за исключением каких-то особых случаев. То, что происходит в епархиях Русской Православной Церкви в этом отношении — вещь недопустимая и противоречащая канонам Церкви. Например, за 20 лет существования Майкопской и Адыгейской Епархии РПЦ, к которой я имел отношение,  епископ там менялся четырежды.

Вернемся к теме икон и фресок. Одна из центральных греческих газет «Η ΚΑΘΗΜΕΡΙΝΗ» в 2012 г. переиздала на греческом языке коллекцию книг (24 тома) под названием «Музеи мира». Каждый том выходил еженедельно. Покупая эти книги в газетных киосках и просматривая в них замечательные иллюстрации экспонатов и картин из разных музеев мира, я призадумался: какая все же колоссальная разница между религиозным искусством христианского Запада и православной Византии! Чем больше я всматривался в евангельские сюжеты и лица христианских святых, написанные западными живописцами, тем большее возмущение я испытывал в душе: как возможно было их так изображать? Чего не скажешь в отношении живописных полотен на светские темы, которые были представлены в названной коллекции. От них я действительно получал эстетическое удовольствие. Например, от «Портрета молодого человека» (ок. 1508 г., Венский Музей Истории Искусства), написанного художником Лоренцо Лото, или от «Этюда женского образа» (1489–1502 гг., Амвросивская Картинная Галерея, Милан), художника Джованни Антонио Болтрафио.

Когда художники — выходцы из стран с традиционно православной культурой пытались подражать западным живописцам, у них получалось не просто жалкое копирование, а нечто более ужасное. Большинство гигантских живописных полотен Русского музея в Петербурге, как мне кажется, яркое тому свидетельство. Анри Матисс, если не ошибаюсь, увидев вновь открытые росписи Успенского собора Кремля, сказал: «Что ищут русские художники на Западе?»

Наверное, таланты, данные Господом художникам Запада и Востока, имеют совершенно разные предназначения…

Мне самому очень нравится то направление в живописи, которое именуется «импрессионизмом» (с франц. — впечатление, ощущение). Разве не передается ощущение свежести атмосферы тому, кто смотрит на картину Винсента Ван Гога «После дождя»? Любимый же мой художник — Поль Сезанн. Видел его полотна в Эрмитаже. Ходил специально несколько раз и в Пушкинский музей в Москве, чтобы увидеть работы импрессионистов. Первый раз, скажу честно, даже прослезился.

Когда мне было 19 лет, пытался что-то написать в стиле импрессионизма. Некоторые из этих, как говорит с мягкой иронией моя мать, «шедевров» украшают стены отцовского дома в моей родной деревне, приобщая односельчан во время их долгих застолий с моим отцом к искусству.

Торжество Православия! Как же нам определить православность человека? Как нам самим понять, что мы православные?

Чаще всего православные люди думают, что их «православность» и отличие от других христиан, например, тех же католиков, заключается во внешних особенностях и обрядах. Так, если христианин носит восьмиконечный крест с двумя гвоздями на ногах Спасителя, изображенного на кресте; если совершает крестное знамение на себе справа налево; если христианка ходит в юбке и косынке; если, плюс ко всему этому, они соблюдают неукоснительно важнейшие детали празднования Пасхи — например, размер и состав кулича или цвета крашеного яйца  — дескать, это всё и есть православные люди.

Наша православность должна определяться не формой, но прежде всего тем, насколько наш представление о православной вере соответствует тому, что сказано в «Символе веры».

«Символ веры» — это сжатое изложение важнейших постулатов православной веры, принятых на первых двух Вселенских Соборах: Никейском, в 325 году, и Константинопольском, в 381 году. Кстати, в Первом Вселенском Соборе принимал участие и епископ из Абхазии — святой Стратофил Питиундский (Пицундский).

Однажды, во время моей проповеди в храме св. апостола Андрея в Новоафонском монастыре, одна прихожанка спросила меня: «Батюшка, почему вы отменили пение “Символа веры” в нашем храме?». Я сказал: «Вы знаете, “Символ веры” — это не молитва и не церковный гимн, чтобы его распевать. Это своего рода “конституция” Церкви, которую нельзя подвергнуть изменению и дополнению. Скажите, разве конституцию государства можно распевать, как гимн государства?» Вопрошающей женщине все стало понятно.

Православный христианин обязан знать и понимать текст «Символа веры». Когда многие из вас приходят в храм, чтобы принять крещение, быть крестными наставниками, венчаться, либо быть свидетелями на венчании, вы должны знать «Символ веры», т.е. то, во что вы, как православные христиане, верите. Участие в Таинстве исповеди, прежде всего, означает исповедание веры, т.е. вы каетесь в отходе от положений «Символа веры», вы сознаетесь в неприятии отдельных постулатов «Символа веры». Приходя на Божественную Литургию — кульминацию всего цикла богослужения — мы все вместе произносим вслух «Символ веры», тем самым свидетельствуя о нашей приверженности «правоверию», и лишь после этого подходим к принятию Святого Тела и Крови Христа (т.е. Причастию). Единство в «правоверии (православии)» позволяет нам стать единым Телом Христовым, т.е. единым живым духовным организмом, или Церковью.

Армянская, Коптская, Сиро-Яковитская церкви находятся вне канонического общения с Православной (Кафолической) Церковью (т.е. мы не причащаемся вместе с ними  из одной чаши), потому что они не приемлют положения «Символа веры» в отношении понимания природы Христа. То же самое с Католической церковью, потому что она дополнила «Символ веры» в отношении учения о Святом Духе.

Многие из вас, исповедуясь в согрешениях, связанных с нравственными поступками (разумеется, это тоже очень важно), могут и не подозревать, что совершают гораздо худшее, приступая к чаше с отклонениями от «правоверия». Человек не может принимать участие в Таинствах Церкви, будь то Крещение, Венчание, Причащение, если он не верит в Святую Троицу, если он не верит во Христа как в Бога, пришедшего во плоти на землю для нашего спасения. Это очень серьезный грех, и он несравним с исповеданием священнику на каждой исповеди того, что вы нарушили пост, что вы много спите и ничего не делаете, что вы сидите с утра до вечера в интернете,  что осуждаете всех, что врете постоянно и не краснеете…

Известный писатель Клайв Льюис сказал: «Если человек, который принял доктрину христианства, ведет жизнь, не достойную ее, правильнее назвать его плохим христианином, чем сказать, что он не христианин».

Многие из нас не только не принимают доктрину православной веры, но даже не знают ее вообще. Так можем ли мы называть себя в таком случае, пусть даже плохими, но православными христианами?

Согласно учению духовно опытных людей, которых мы именуем Святыми Отцами Церкви, самая главная добродетель в христианстве — это рассудительность. То есть, христианин должен все делать осознанно. Строгий пост без рассуждения может привести к психическому и душевному расстройству. Вера без четкого осознания того, во что вы верите и в Кого вы верите, может привести вас к поиску общения с обитателями  иных планет для приобретения у них «духовного» опыта.

Чтобы избежать такого рода отклонений, и утвердить для себя Православие, прежде всего необходимо запомнить текст «Символа веры». Вот этот текст на абхазском и русском языках.

Ақьырсианцәа рхаҵара дырга

1 Дхасҵоит иаӡәу Анцәа, Аб, Зегьызку, изшаз жәҩани дгьыли, иаҳбогьы иаҳамбогьы зегьы.

2 Иаӡәу ҳ-Аҳ Ду Иаса Қьырсагьы, Анцәа Иԥа — ахшаазаҵә, Аб иҟнытә ииз аамҭақәа зегьы раԥхьа. Алашара Алашараҟнытә, Анцәа ҵабырг Анцәа ҵабырг иҟнытә, ииз, ишам, ԥсабарала Заб иаӡәу, зегьы зыла иҟалаз.

3 Ҳара ауаа ҳзи, ҳиқәырхарази жәҩантә илбааз, Аԥсы Цқьеи Аҭыԥҳа Мариеи рыҟнытә ацәеижь шьҭызхызи, иуаҩхази.

4 Ҳара ҳзы Понтиатәи Пилат ихаан аџьар икыдҵази, игәаҟызи, иржызи.

5 Ахымш рзы [аԥсцәа рахьтә] игылази, Аҩымҭақәа рыҟны ишҳәаз еиԥш.

6 Ажәҩан ашҟа ихалази, Аб иарӷьарахь итәази.

7 Иеиҭагьы хьӡи-ԥшеи зманы иаауа, абзацәеи аԥсцәеи рус аӡбаразы; Заҳрагьы аҵыхәтәа ԥымҵәауа.

8 [Дхасҵоит] Аԥсы Цқьагьы, ҳ-Аҳ Ду, Аԥсҭазаарарҿиаҩы, Аб ихылҵуа, Аби Аԥеи дрыдкыланы изыцеихырхәои, зыхьӡ-зыԥша иеицырҳәои, Аԥаимбарцәа рыла ицәажәахьоу.

9 [Ихасҵоит] иаку, ицқьоу, зегьеидызкыло, апостолцәа иртәугьы Аныха.

10 Сақәшаҳаҭуп зныктәи аӡӡаахра аиакәым [изуыз] ранажьразы.

11 Сагьазыԥшуп аԥсцәа ргылареи,

12 иҟалараны иҟоу наӡаӡатәи аԥсҭазаареи. Амин.

Символ веры

1. Верую во единого Бога, Отца, Вседержителя, Творца неба и земли, всего и видимого и невидимого.
2. И во единого Господа Иисуса Христа, Сына Божия, Единородного, от Отца рожденного прежде всех веков, Света от Света, Бога истинного от Бога истинного, рожденного, несотворенного, единосущного Отцу, через Которого всё произошло.
3. Ради нас, людей, и нашего ради спасения сошедшего с небес, и воплотившегося от Духа Святого и Марии Девы, и вочеловечившегося.
4. Распятого же за нас при Понтии Пилате, и страдавшего, и погребенного.
5. И воскресшего в третий день по Писаниям.
6. И восшедшего на небеса, и сидящего справа от Отца.
7. И снова грядущего со славою судить живых и мертвых, и Царству Его не будет конца.
8. И в Духа Святого, Господа, Животворящего, от Отца исходящего, со Отцом и Сыном равно поклоняемого и славимого, говорившего чрез пророков.
9. Во единую, святую, соборную и апостольскую Церковь.
10. Признаю одно Крещение для прощения грехов.
11. Ожидаю воскресения мертвых,
12. и жизни будущего века. Аминь.

Монастырь св. Рафаила (Пеония, Греция),

Великий пост 2012 г.