Интервью архимандрита Дорофея (Дбар)
газете «Христианская Абхазия» Часть I
Ссылка на интервью, Часть II

«ХА»: Каково на сегодняшний день положение абхазского церковного вопроса? На какой стадии разрешения он находится?

Архим. Дорофей: После известной встречи в Стамбуле, которая, как вы все помните, состоялась 9 января этого года, могу сказать однозначно, что обсуждение разрешения церковной ситуации в Абхазии идет активнейшим образом. После этой встречи и моего возвращения в Грецию прошли еще ряд встреч на разных уровнях с разными людьми…

«ХА»: Вы можете назвать имена, сан?

Архим. Дорофей: Думаю, что на данный момент нежелательно говорить об именах, о датах и о деталях обсуждаемых вопросов. Почему? Не потому, что это какая-то «великая тайна», а для того, чтобы не помешать делу, поскольку недоброжелателей у нас много… Чтобы не давать лишнего повода для беспокойства нашим «недругам», я бы ограничился общим изложением ситуации.
На этих встречах, начиная со Стамбульской, ясно и четко обрисовалась следующая картина. Проблема Православной Церкви в Абхазии связана не столько с Русской Православной Церковью, а может быть даже вообще не с ней, но с Грузинской Православной Церковью. Потому что нас все последние 20 лет представляли как часть Грузинской Церкви. Именно так нас воспринимала, в том числе, и Русская Православная Церковь, руководство которой ежегодно делает заявление о единстве канонической территории Грузинской Православной Церкви, включая в нее и Абхазию. Встречи нам четко обозначили то, что наша церковная проблема напрямую связана с нежеланием ГПЦ решать абхазский церковный вопрос. И еще с тем, что руководство ГПЦ просто скрывало все эти годы нашу церковную проблему от мирового православного сообщества. Впервые греко-говорящие и другие Православные Церкви узнали истинные причины церковной проблемы в Абхазии после 15 мая 2011 года и Стамбульской встречи. Более всего наших собеседников поразило то, что на территории Абхазии уже 20 лет нет архипастырского окормления! И иерархи, которые занимаются разрешением нашего вопроса, утверждают: «Такое положение недопустимо и далее продолжаться уже не может»!

«ХА»: Чем отличается тот подход в разрешении проблемы, который предложила Вселенская Патриархия, от того подхода, который наверняка предлагала вам Русская Православная Церковь? Почему вы избрали помощь Вселенской Патриархии?

Архим. Дорофей: Дело в том, что позиция Московской Патриархии заключалась в следующем, причем всегда, во все послевоенные годы, 20 без малого лет. Я разговаривал вместе с иеромонахом Андреем (Ампар) и Германом Маршания с протоиереем Николаем Балашовым в Отделе Внешних Церковных Связей. Если мне не изменяет память, это было в январе 2006 года. Тогда мы впервые обсуждали перспективы разрешения абхазской церковной проблемы. Собственно говоря, мы просили рукоположения студентов Новоафонского духовного училища. Так вот, уважаемый протоиерей Николай Балашов, который непосредственно курировал этот вопрос в рамках РПЦ, сказал, что нам нужно идти на переговоры с Грузинской Православной Церковью, а представители РПЦ якобы готовы выступить в качестве посредников. Протоиерей Николай несколько раз подчеркнул, что решение абхазского церковного вопроса невозможно без диалога с Грузинской Православной Церковью.

«ХА»: Позиция Вселенской Патриархии отличается от этой?

Архим. Дорофей: Да. Разумеется, и здесь предполагаются встречи и переговоры. Позиция Вселенской Патриархии (Константинопольской Церкви) заключается в предложении трехсторонних переговоров, то есть с участием представителей Вселенской Патриархии. Хотя, надо отметить, что грузинская сторона категорически отказывается принимать в них участие. Понятно, почему они отказываются…

Но здесь ситуация в корне иная. Именно потому, что в случае с Московской Патриархией, Москва не имеет церковных рычагов для решения этого вопроса. Вселенская же Патриархия имеет, потому что именно она давала автокефалию самой Грузинской Церкви. РПЦ признала Грузинскую Церковь в 1943 году при известных обстоятельствах, однако ее (ГПЦ) никто в остальном православном сообществе не признавал как самостоятельную. Если вы откроете календари, к примеру, греко-говорящих Церквей, то Грузинская Церковь там была прописана как автономная церковь в границах РПЦ. И когда проходили, скажем, межправославные Родосские совещания, Грузинской Церкви не позволяли в них участвовать как автокефальной, но только как автономной Церкви в границах РПЦ. В итоге через 50 лет Грузинская Церковь была вынуждена вновь обратиться во Вселенскую Патриархию, в Константинополь, и получить полноценное признание, чтобы стать частью православного сообщества в 1990 году!
И в нашем случае то же самое. Если даже Грузинская Православная Церковь скажет завтра, что она дает автокефалию Церкви в Абхазии, либо Русская Православная Церковь, выполняя посредническую миссию, также будет настаивать на том, чтобы Церковь в Абхазии была независимой, таковую автокефалию остальное православное сообщество не признает! Без акта признания со стороны Вселенского Патриархата никакая вновь образованная Церковь не может стать полноправным членом православного сообщества!

«ХА»: Почему такая важная роль отведена Вселенской Патриархии?

Архим. Дорофей: Объясню. Все, исповедующие православную веру, вместе составляют одну Православную Церковь! Все Церкви на местах, которые имеют наименования: «Русская», «Греческая», «Сербская», любая другая, либо термины: «автономия», «автокефалия», «экзархат» и иные – это всего лишь показатели степени административного самоуправления Церковью на той или иной территории. Но ни одна поместная Церковь сама по себе не может выражать полноту Православной Церкви. Общие вопросы и проблемы решаются при участии представителей всех Церквей. В древности это происходило на Вселенских Соборах. В наше время – на всеправославных совещаниях. Так вот, когда мы решаем общие вопросы для всего православного сообщества, либо конфликтные ситуации между отдельными Православными Церквями, как, к примеру, в Абхазии или в Сербской Православной Церкви, где есть серьезные церковные проблемы с Бывшей Югославской Республикой Македония, или Черногорией, подобного рода вопросы без участия Вселенского Патриарха разрешить не получится. Кстати, представители непризнанной Православной Церкви бывшей Югославской Республики Македония тоже были на встрече с Вселенскими Патриархом, как раз перед нами.

Нашим читателям следует знать, что в мире существует 14 автокефальных и несколько автономных Православных Церквей, вместе составляющих Единую Святую Православную Церковь. Имена глав всех Поместных Церквей обозначены с учетом их исторической значимости в так называемом диптихе. Этот список имен глав Церквей оглашается за каждой Литургией, которую служит патриарх или иной предстоятель Церкви. Это не просто перечисление имен и титулов, но свидетельство единства Поместных Церквей и наличия канонического общения между ними. Русская Православная Церковь занимает 5 место, а Грузинская Православная Церковь 9 место. И, естественно, минуя первые 4 Церкви (Константинопольскую, Александрийскую, Антиохийскую и Иерусалимскую), которые стоят в этом диптихе, мы не сможем начать решение абхазского церковного вопроса. Ведя диалог с представителями Церквей, которые стоят на 5, либо на 9, либо на 14 месте, мы не сможем стать частью всего православного сообщества. Это просто невозможно!

«ХА»: Иными словами, наш вопрос не может быть решен Московской Патриархией?

Архим. Дорофей: Что мы 20 лет слышим от патриарха и представителей РПЦ? «Изменение государственных границ не должно вести к изменению границ церковных!» РПЦ никогда не сможет рукоположить епископа в Абхазию! Это не зависит от их желания. Это зависит от их возможностей, вернее невозможностей. Поэтому «разрешение» нашего вопроса в рамках Русской Православной Церкви продвигалось в одном направлении – в тайных переговорах с Грузинской Церковью, результатом чего должен был стать компромисс между РПЦ и ГПЦ о так называемой «двойной юрисдикции». Естественно, это происходило за нашей спиной, без всякого участия абхазской стороны! Грузинская Церковь должна была согласиться на то, чтобы временно отдать в управление территорию Абхазии в отношении церковной жизни Московской Патриархии. Но руководство ГПЦ на подобного рода просьбы каждый раз давало категорически отказ.
Таким образом, Вселенская Патриархия и тот путь, который мы выбрали – это единственный, подчеркиваю, единственный путь решения абхазской церковной проблемы. Другого пути нет! Помимо Вселенской Патриархии остаются только неканонические, непризнанные Церкви (Старостильная Греческая, Русская Зарубежная и т.д.). Если бы существовали примеры решения церковных проблем в одностороннем порядке Русской Православной Церковью, мы были бы готовы обсуждать с их представителями любые предложения. Но этого ведь не происходило за последние 20 лет. РПЦ занята лишь сохранением на постсоветском пространстве status quo в отношении церковных границ. А Вселенская Патриархия в те же 20 лет решала аналогичные вопросы и в Чехии-Словакии, и в Финляндии, и в Польше, и в Эстонии, и в Албании, где Церковь была воссоздана практически с нуля. Стало быть, раз мы на этом пути, то и вопрос разрешения абхазского церковного вопроса – дело всего лишь времени!

«ХА»: Вы могли бы разъяснить, что, собственно говоря, подразумевает под собой «разрешение» проблемы?

Архим. Дорофей: Вы правы, нашим соотечественникам действительно не совсем понятно, что должно произойти конкретно. Решение абхазского церковного вопроса означает, прежде всего, появление на территории Абхазии, современной Республики Абхазия, епископа (не важно какой далее сан у него будет: архиепископ или митрополит), у которого титул будет связан с одним из городов Абхазии и со всей Абхазией. Возможно, это будет епископ Сухумский и Абхазский. Вот когда появится здесь епископ с таким титулом, можно будет говорить о появлении Церкви на территории Абхазии.

А теперь представьте, что у нас есть канонический Абхазский епископ, т.е. признанный православным сообществом. В этом случае данный епископ и данная Церковь в Абхазии будут находиться в общении со всеми сестрами-Церквями в мире. И сюда в Абхазию смогут приезжать и Вселенский патриарх, и Иерусалимский, и Александрийский, и Сербский и любой другой, в том числе и патриарх Московский, который на данный момент не может приехать в Абхазию с официальным визитом. И абхазский епископ будет участвовать во всех богослужениях с православными собратьями, во всех межправославных совещаниях и иных мероприятиях, которые проходят с участием всех Православных Церквей, независимо от того, автокефальные они, автономные или экзархаты. Таким образом, завершение того процесса, который мы начали 15 мая 2011 года, означает, что мы с вами становимся частью Единой Святой Всеобщей и Апостольской Церкви и полноправными членами всемирного православного сообщества.

В том же варианте, который предлагает Грузинская Православная Церковь при участии Русской Православной Церкви, речь идет об «Абхазской епархии», т.е. о некой составляющей либо Грузинской Церкви, либо находящейся в составе Грузинской Церкви, но управляемой Московской Патриархией. То есть они предлагают нам стать обычной епархией, как существующие уже ныне Зугдидская, Сванская, Кубанская, Магаданская и многие другие.
И еще. С появлением здесь канонического епископа с титулом, к примеру, Сухумский и Абхазский, все православные священнослужители, находящиеся на территории Абхазии, обязаны будут вступить в каноническое общение с этим епископом. Соответственно, они все объединятся в одну Церковь. В том случае, если тот или иной клирик откажется, он вернется в ту епархию, в которой был рукоположен, либо перейдет в другую епархию, и уже там будет решать свой статус.

«ХА»: Что это за каноническое положение, о котором Вы упомянули- когда епархия находится в составе одной Церкви, а управляется другой Церковью? Так называемая «двойная юрисдикция»?

Архим. Дорофей: Когда я летом прошлого, 2011 года напрямую спросил митрополита Иллариона (Алфеева), призывая оставить в стороне мелочные и не существенные вопросы о моем «запрете»: «Вы сможете решить абхазский церковный вопрос?» Он ответил: «У нас есть одна идея. Вот Вы, дорогой отец Дорофей, находитесь в Греции. И как Вы знаете, «Северная» Греция раньше входила в состав Константинопольского Патриархата. После освобождения от Турецкого владычества и образования так называемых «новых территорий», они были отданы временно в управление Элладской Православной Церкви. Таким образом, иерархи, которые живут в «Северной» Греции одновременно относятся и к Элладской Церкви, и к Константинопольскому Патриархату, и участвуют в Синодах и там и здесь. В случае выбора кандидата в епископы в епархии «Северной» Греции, после решения Синода Элладской Православной Церкви этот акт обязательно будет подписываться Вселенским Патриархом. Мы договоримся с Грузинской Православной Церковью о том, что Абхазия всегда будет считаться нами канонической частью Грузинской Православной Церкви, но временно отданной в наше управление, то есть в управление Московской Патриархией».
Мой ответ был таков: «Во-первых, будь то Северная или Южная Греция, или же Константинопольский Патриархат, они все там греки и это их внутреннее дело, как должна делиться и управляться Церковь на этих территориях. Во-вторых, когда вы, представители Русской Церкви, будете договариваться с представителями Грузинской Церкви, не забудьте то, что существуем и мы, абхазы. И последнее, кто вам сказал, что грузинская сторона пойдет на такое предложение, вы очень плохо знаете грузин!»

Митрополит Илларион, поняв, что допустил оплошность, сразу же забыл тему двойной юрисдикции и стал говорить нам, что он уже давно желает приехать в Абхазию с представителями Константинопольской и Грузинской Церквей, чтобы на месте разобраться в сложившейся там церковной ситуации. Мы ответили, что в отношении представителей Грузинской Церкви – приехать с ними в Абхазию не получится (на что митрополит Илларион нам возразил, что об этом он договорится с абхазскими властями), а что касается представителей Вселенского Патриархата, то мы уже десять лет твердим, что без участия всего православного сообщества абхазской церковной проблемы не решить.

Кстати, подчеркну, что у греческого этноса, несмотря на то, что они все греки, есть несколько автокефальных Церквей! Константинопольский Патриархат, Элладская Православная Церковь, Кипрская Автокефальная Церковь, Критская Автономная Православная Церковь, Иерусалим, Синай, Александрия – это все независимые Церкви! Почему, если у них в рамках одного этноса допустимо существование нескольких Церквей, административно независимых друг от друга, но при этом являющихся частью одной Православной Церкви, нельзя в рамках бывшего Советского Союза создание нескольких Церквей? На такой громаднейшей территории! И в чем причина того, что этого нельзя допускать? Кто сказал, что не могут образовываться новые Церкви или воссоздаваться древние? Да их могут быть и тысячи! Все равно мы все являемся частью Единой Святой Соборной и Апостольской Церкви…

Мои слова по поводу позиции грузинской стороны, высказанные митрополиту Иллариону, в скором времени подтвердились. На встрече патриарха Кирилла с Грузинским патриархом Илией II в Киеве в июле 2011 г., где присутствовали и митрополит Илларион и протоиерей Николай Балашов, в ответ на предложение московской стороны двойной юрисдикции для разрешения абхазского церковного вопроса, грузинская сторона попросила представителей Московского Патриархата оставить эту идею и содействовать осуществлению поездки Грузинского патриарха в Абхазию. После встречи Патриарх Кирилл в очередной раз официально заявил, что территория Абхазии является неотъемлемой частью Грузинской Православной Церкви.

Поэтому, суммируя все, что было сказано мною выше: если мы с Вами хотим, чтобы в Абхазии, наконец, появилась Православная Церковь, если мы хотим, чтобы эта Церковь стала частью Всемирной Православной Церкви и находилась в общении с представителями всех Православных Церквей, в этом случае у нас другого пути, кроме избранного, нет.